Сегодняшний гость рубрики "Интервью по пятницам" – Геннадий Авдеев, руководитель крупного дистрибутора вещательного и телеком оборудования "Телко Групп". Но так было не всегда, в свое время Геннадий успел позаниматься многим: от строительства головной станции IPTV Центрального телеграфа до организации видеомониторинга Москвы с… аэростатов! И, как это часто бывает со специалистами такого уровня, разговор постоянно выходил за пределы КТВ, о чем мы ни разу не жалеем! :)
Я. Бельская: Первый вопрос – практически одинаковый для всех наших собеседников – как Вы пришли в компанию и где "такому" учат? Вы ведь начинали в телевидении с ISPA-SAT?
Г. Авдеев: У меня специальность - радиоинженер, я окончил кафедру П9 МВТУ им. Н.Э. Баумана. До ISPA у меня уже были телевизионные проекты, но очень специальные. Например, проект начала 2000-х годов по созданию над Москвой группировки аэростатов и дирижаблей для видеомониторинга и экстренного реагирования. Заказчик – Правительство Москвы, куратор проекта – МВД, головная компания – исполнитель "Авгуръ".
Я. Бельская: Что это был за проект, зачем дирижабли?
Г. Авдеев: Для контроля города и основных транспортных артерий. Кроме того, планировалось, что над МКАДом будут летать по кругу два дирижабля с оперативными группами быстрого реагирования.
Я. Бельская: Я ни разу не видела дирижабля над Москвой. Это были зачатки системы видеонаблюдения?
Г. Авдеев: Один базировался в ангаре по пути в Шереметьево, справа. И да, это было видеонаблюдение, вернее, зачаточный видеомониторинг столицы. У "Авгура" были готовые носители, а компания, в которой я работал, имела готовые бортовые решения – вот и встретились два одиночества. Правительство Москвы и МВД требовали скорейшей реализации проекта, а мы уже имели готовые разработки для авиации (и не только), которые легко адаптировались в этот проект. Поэтому уже через пару недель после первого контакта я отвечал за комплекс бортовой аппаратуры – руководил созданием бортового комплекса, включая аппаратуру фото и видеосъемки, приемо-передающее оборудование, и оборудование центра управления, приема и обработки информации.
Я. Бельская: А она отличалась от той, которая сейчас снимает телевидение?
Г. Авдеев: Да, конечно. Оборудование аналоговое, разрешение SD. Поэтому для детализации изображения были идеи использовать параллельно и крутейшие тогда цифровые фотокамеры с 12Mpix матрицами.
Я. Бельская: Запись велась?
Г. Авдеев: Нет, картинка передавалась в центр управления, который предполагалось разместить в здании ГАИ на Садовом. Мы проектировали каналы передачи видео, данных, бортового мониторинга и управления, плюс голосовая связь для дирижаблей. SD камеры и радиоканалы передачи видео, которые мы к тому времени уже выпускали, обеспечивали изумительную аналоговую картинку на любых расстояниях и в любых условиях, что с большой пользой использовалось и в других отраслях.
А к завершению проекта у нас уже были макеты цифрового комплекса с компрессией.
Я. Бельская: Но больше дирижабли не летают…
Г. Авдеев: Летают, но не над Москвой. Технически проект был полностью реализуем, там практически было все готово: бортовая аппаратура , радиоканал , аэростаты . Но начали вылезать подводные камни не технического свойства: точки привязки аэростатов на основных перекрестках были уже приватизированы и захвачены торговыми объектами. Образно выражаясь, оказалось, что в Москве не к чему привязать аэростат.
Вторая проблема – то, что в Москве не было свободных радиочастот в нужном нам диапазоне (под уже разработанное оборудование). Причем не было - от слова абсолютно. После серии бурных совещаний в высоких кабинетах МВД на пару часов предоставило нам вертолет, Генштаб что-то отключил и дам нам полосу частот. Мы провели испытания бортового комплекса с радиоканалом. С нашей системой все было превосходно, но в эфире мы все равно кому-то недопустимо мешали. И проект встал для срочной разработки радиоканала передачи видео с компрессией и в другом диапазоне частот.
В тот период начали активно обсуждаться проекты запуска в Москве аэротакси, и главком ПВО заявил что-то в том духе, что пока он отвечает за небо над Москвой, летать здесь будут только птицы и насекомые.
Тут как раз началась цифровизация телекома, бурное развитие IP-сетей, повсеместная прокладка оптики и развешивание IP камер, и система на аэростатах утратила смысл. А затем появились мобильные 3G сети, мощные алгоритмы компрессии, которые окончательно закрыли проблему видеомониторинга города.
Проект был закрыт, я перешел в ISPA-SAT, но проект догнал меня и там, уже в конце 2000-х. Вдруг пришел запрос из "Авгура" на вращающееся сочленение оптоволокна для подключения аэростатов.
Я. Бельская: А это возможно?
Г. Авдеев: Да, есть и такие железки.
Я. Бельская: То есть, этот история по-прежнему работала?
Г. Авдеев: Нет, это была уже совсем другая история. "Авгуръ" разделился на AAC ("Авгур" – аэростатные системы) и "Авгуръ РосАэроСистемы". Первый – это коммерческие и рекламно-развлекательные изделия, второй – дирижабли и аэростаты. За последние 10 лет ими построен каждый второй дирижабль в мире, реализовано множество интересных проектов.
Например, проект Курчатовского института по "раздаче" интернета с аэростатов. Аэростаты использовали для загоризонтного наблюдения, радиосвязи, радиолокации и т.п.
Американцы, кстати, границу с Мексикой патрулировали на дирижаблях.
Напомним, компания Google также планировала раздавать интернет через аэростаты, (проект Project Loon) однако отказалась от этой затеи в 2017 году
Я. Бельская: Их проект низкоорбитальных космических аппаратов для раздачи интернета очень напоминает эти аэростатные истории?
Г. Авдеев: Нет, не совсем. Аэростатные интереснее, поскольку мощность не ограничена, можно снизу подкачать сколько надо и поставить передатчик хорошей мощности с большим радиусом покрытия. Гораздо проще и дешевле работать с мощным стационарным сигналом – простую антенну с хорошим усилением на него направил, и все, не надо отслеживать, как спутник с минимальной мощностью.
Я. Бельская: В любом случае, спутниковая система гораздо более дорогостоящая, чем аэростатная: один запуск "простенького" спутника стоит 70-80 миллионов долларов. Интересно, почему тогда такие благоразумные американцы не обсуждают именно аэростатную историю?
Г. Авдеев: У них очень развита частная авиация, а аэростат – это потенциальная опасность для самолетов и вертолетов. Есть проблемы с торнадо и ураганами.
Я. Бельская: Итак, от дирижаблей вы ушли в ISPA-SAT – насколько я знаю, это подразделение компании ISPA, технологического генподрядчика ВГТРК. Все так?
Г. Авдеев: ISPA-SAT – это подразделение группы компаний ISPA, которое занималось телекомом. Другие подразделения занимались большими комплексными проектами типа ММДМ, Мариинский театр, съемками, студиями вещания, производством акустических систем большой мощности и студийной мебели, киноаппаратурой, съемками и производством телепрограмм и телеканалов и т.д. и т.п. Например, на моих глазах, в соседнем кабинете создавался телеканал "Мать и дитя" [впоследствии отошедший компании "Цифровое телевидение" и превратившийся в телеканал "Мама" – прим. Ред.].
А ISPA-SAT – это про телеком-технологии для теле- и радиовещания. А "sat" – потому что в спутник был основным и порой единственным способом доставки телевизионного сигнала. Хотя уже тогда ISPA создала и эксплуатировала первый и, кажется, последний в СНГ репортажный вертолет.
Я был директором по продажам и руководил проектами. Почти все, что делалось в ISPA-SAT, было уникально, впервые или как минимум оригинально. Например, в начале моей работы там, был как раз Чемпионат мира по футболу 2006, и менее чем за год до Чемпионата у нас наверху сообразили, что так как спутниковые каналы у нас не закрыты, [не закодированы], то транслировать на Россию Чемпионат мира нам не дадут из-за трансграничного вещания. Требовалось срочно, за 6 месяцев (зимних!) модернизировать более 1500 спутниковых станций сети РТРС в 56 регионах. То есть, приобрести и доставить на эти станции новые спутниковые приемники и антенны, смонтировать их и настроить. А также перевести в другой диапазон (изменить конструкцию и заменить облучатели) на сотнях уже работающих антенн.
А на десерт выяснилось, что Tandberg TV до этого не делал приемников с Secam-Rus, и их требовалось уже в Москве перед отправкой в регионы переделать для выдачи правильных секамовских "бутылочек".
Зима, площадки под антенны надо бетонировать, а у нас и без зимы вечная мерзлота – полстраны. Короче, картина была унылая до крайности. Владимир Лобанов нас всех тогда собрал и спросил: " Ребята, предлагают сделать невозможное, никто в стране не взялся. Будет страшно и весело. Беремся?"
Замечу, что в компании ISPA-SAT работало тогда 10-12 человек.
Я. Бельская: Вы хотите сказать, что 12 человек обеспечили кодирование сигнала Чемпионата мира по футболу по всей стране? Волшебники?
Г. Авдеев: Да, 12 человек обеспечили перестройку всей радиотрансляционной сети РТРС для того, чтобы она могла работать со скремблированными сигналами. Поначалу обещали даже наградить, но по завершению работ ограничились правительственной телеграммой с благодарностью.
Я. Бельская: А почему необходимо было перестроить всю страну, если можно было закодировать только приграничные регионы?
Г. Авдеев: А если бы на спутник подняли закрытый сигнал, как его принимать в других регионах?
Помню, "Супрал" отгружал во все концы страны антенны вагонами. Очень быстро и за разумные деньги изготовить новые качественные кронштейны для новых облучателей старых антенн никто не брался, выручил производитель С-300 Московский радиотехнический завод (МРТЗ).
Я. Бельская: У вас были еще проекты такого масштаба?
Г. Авдеев: Телеком-проекты такого масштаба случаются в стране не каждый год. К счастью может быть.
Один из первых моих проектов в ISPA-SAT – строительство головной станции IPTV Центрального телеграфа. Это была, возможно, первая большая, распределенная, с полным автоматическим резервированием и современным мониторингом IPTV станция в стране. Она располагалась в здании Центрального телеграфа, имела вынесенный пул кодеров в Останкино и два разнесенных телепорта. Компания, поставившая на нее свои серверы с MiddleWare даже получила первую премию "Большая цифра" за ее создание.
Мы провели НИОКР, спроектировали и построили самую совершенную в мире DVB-H головную станцию для СММ. ISPA-SAT построила для ВГТРК первый HD MPEG-4 DSNG флот DriveAway. Это были первые репортажные машины HD MPEG 4 c двумя спутниковыми антеннами на борту. На тот момент круче машин в стране не было. Потом было много DSNG машин различного класса для ВГТРК, Пятого канала, ТВЦ, спортивного вещания и других телеканалов.
Я. Бельская: А что собой представлял этот DriveAway? Это ПТС?
Г. Авдеев: Нет. ПТС делал другой департамент ISPA, в частности, первую в России многокамерную ПТС для Мариинского театра. А Drive Away и Fly Away – это машина, либо комплект носимого/возимого оборудования для репортажной съемки и прямых включений. Человек с камерой, снимает, сигнал тут же поднимается на спутник, поступает в телецентр и идет в прямой эфир. При этом оператор и журналист имеют прямую голосовую связь со студией.
Я. Бельская: А монтаж?
Г. Авдеев: Нет, репортажки без монтажа, в отличие от ПТС. Картинка "гонится" в Центр, и там с ней "химичат", а здесь, в месте событий, "в поле" некому и не на чем. Ни электричества, ни связи, ни времени на развертывание. Все необходимое на борту: своя электростанция, одна или две спутниковых антенны, телекамеры, все кодирующее оборудование, модуляторы, приемники, передатчики, катушки кабелей, каналы голосовой связи, элементы жизнеобеспечения. И все это еще и само едет или размещается в нескольких подъемных кофрах пролезающих в люки самолетов и машин.
Например, только одна маленькая подзадача, где и как разместить в машине тяжелый, горячий, вонючий и тарахтящий электрогенератор? Как соблюсти развесовку машины по осям и по бортам, погасить шум и вибрации, максимально изолировать его от экипажа, отвести выхлопные газы от экипажа и обеспечить эффективное охлаждение. Плюс питание от бензобака, защита от перегрузок, заземление, автозапуск, электропроводка и т.д. и т.п.
Я. Бельская: А сколько таких штук вы поставили?
Г. Авдеев: Машин? Где-то два-три десятка.
Я. Бельская: Примерно тогда же, в 1995 году, была создана Национальная ассоциация телерадиовещателей. А в 1997-м благодаря Ассоциации, эфирные телекомпании – "зависимые" и независимые – были освобождены от НДС. Это была льгота, которую пробила НАТ. И тогда они стали сами себе формировать ПТС – ехали на выставку NAB в Лас-Вегас, покупали оборудование, машины и сами все формировали.
Вообще это был период взрывного роста всего телевидения в стране.
Г. Авдеев: Мы достигли в этом некоторого мастерства, наши машины были уж точно не хуже мировых. Я ездил по выставкам, смотрел, что и как делали другие, функционала в машины мы упаковывали побольше многих. Никаких ограничений у нас не было.
В прямом репортаже, самые важные элементы – камера, кодер и канал связи. От них зависит качество картинки при минимальной полосе канала. А спутниковый канал – это весомая часть стоимости репортажа. От кодеров и приемников зависит задержка от "Сегодня с нами на связи…" до "Здравствуйте, мы ведем наш репортаж из…"
Сейчас для экономии и удобства многие телеканалы перешли на доставку по 3G/4G сетям - снижение качества и задержки мы видим ежедневно.
Приобретенный опыт и знания мы потом использовали при создании четырех мобильных измерительных лабораторий на шасси Iveco Daily, которые РТРС использовал при развертывании первых DVB-T SFN сетей цифрового вещания.
Из приколов бизнеса
Однажды пришел сверхсрочный заказ на DSNG машину на шасси макси джипа класса Ford Excursion. Как назло, в это время в России не было ни одного подходящего автомобиля такого класса, включая Nissan Navarra или Ford Expedition. После всех переговоров-уговоров с импортерами, Ford, помявшись сказал, что у них есть новый "отказной" Ford Expedition, но мы сами его не захотим. После объяснений, что у нас горит, на все согласны, лишь бы новый, он ответил, что это спецзаказ для поп-звезды, гламур-салон, кузов зеленый в розовых цветочках…
А однажды сделали машину на шасси фургона, а заказчик от нее отказался "по бюджетным обстоятельствам". Мы вывезли ее на наш стенд на CSTB, обвязали ленточкой, повесили ценник "Drive away под ключ", который можно было доукомплектовать по индивидуальным предпочтениям камерами – и вперед! И так она у нас стояла дня два. И вот вечером, после закрытия выставки, когда задержавшихся уже выгоняли охранники, бежит по коридору мужик, будто выпавший из поезда Ленинград-Мариуполь – запыхавшийся, ушанка торчком, пальто перекособочено, тяжеленный портфель. Добегает до нашей машины: "Это чья?" - "Наша" - "Беру!"
И ведь взял! Вот такая история.
Для больших международных спортивных соревнований мы поставили ВГТРК первый накамерный радиокомплект. Весь мир для этих целей использует диапазон 2-4 ГГц, но в Москве получить такую полосу было нереально, поэтому пришлось заказать более дорогое и редкое оборудование диапазона 7-9 ГГц. Заказ не копеечный совсем, даже по тем меркам. Но производитель из Англии категорически не отвечал на письма и звонки. А потом мне кто-то шепнул: "А ты знаешь, что пишешь нглийскому сэру? А он никогда не общается с людьми, с которыми не здоровался за руку". Я полетел на NAB, нашел его, мы побеседовали о погоде, о хобби, о жизни, и только после этого начался диалог, работа, заказ пошел в производство.
Я. Бельская: Кто же ставит "сэров" на продажи!?
Г. Авдеев: Среди сэров тоже встречаются технари. И я могу его понять: оборудование сложное, дорогое и всем интересное. А у нас в отрасли ведь как порой: сидит в ночной смене инженер или студент-дипломник и отправляет всем чесом: "Пришлите описание, коммерческое предложение, прайс-лист, мануал". И подпись, порой даже без фамилии, не говоря уже об организации и должности. Поэтому производители очень дорогого профессионального оборудования не тратят время на обезличенные запросы.
Но это не все приключения этого заказа! Привезли в Россию, а тут наши органы отказываются выпускать с таможни компактное радиопередающее оборудование экзотического по тем временам диапазона. Все сроки по контракту истекли, скоро мероприятие – мы ничего не можем сделать. Подключился руководитель ВГТРК – тоже никак! В итоге оборудование растаможили и выпустили только на следующий день после его обращения в последнюю инстанцию, к Путину.
Последние мои проекты в ISPA-SAT – это:
1. Проектирование не имеющих аналогов по функциональности и автономности мобильных командн-измерительных центров ГРЧЦ на шасси 3х-осных полноприводных Mercedes Actros.
2. Проектирование и запуск головных станций трех цифровых мультиплексов в Ташкенте и Самарканде.
3. Проектирование и строительство главного коммутационного центра радиовещания России.
Что еще уникального было в ISPA?
Мы обеспечивали из казахских степей прямые трансляции в ЦУП процесса приземления и эвакуации наших космонавтов и международных экипажей.
Это технически сложная, физически тяжелая, уникальная задача. Для подобного рода задач мы совместно с НПО им. Решетнева разработали и производили сверхкомпактные и сверхлегкие сворачиваемые как зонтик сетчатые антенны диаметром 1 и 1,3 м, которые можно было носить на плече. Всяческих приключений в ходе этих экспедиций было на толстую книгу.
Я. Бельская: Они по-прежнему их делают?
Г. Авдеев: Нет, права на эти изделия были наши. НПО производит для спутников самораскрывающиеся спутниковые антенны, поэтому они делали всю механику для нашей антенны, которая тоже раскрывалась как зонтик, но в отличие от спутника - многократно. Аналогов этим антеннам нет, у нас их все время хотели купить зарубежные телекомпании, особенно телеканал Al Jazeera, но мы никак не могли обойти запреты, связанные с экспортом высоких технологий двойного, по мнению органов, назначения.
Я. Бельская: Так вы и на космонавтов посмотрели!
Г. Авдеев: Мы обеспечивали прямую трансляцию с места посадки на большой экран в Центре управления полетами. Однажды мы выдали картинку даже раньше приезда спасотряда.
Я. Бельская: В какой момент вы приняли решение уйти в "Телко Групп"? В каком году это было?
Г. Авдеев: Ушел в 2010 году, когда понял, что конец – "кина не будет".
Я.Бельская: Чем отличаются ISPA и "Телко"?
Г.Авдеев: Если ISPA была создана для реализации проектов, а продажи – чтобы склад не затоваривался, то здесь все наоборот, "Телко Групп", наоборот, заточена на поставки оборудования, материалов и комплектующих, а проекты – одно из направлений деятельности, увеличивающих объемы продаж, поднимающих авторитет компании и квалификацию сотрудников. Компания работает почти glass2glass – от "стекла до стекла". То есть, во всем спектре от телепроизводства (поставляет оборудования и решения с выхода телекамеры) и далее, исключая продакшн, до стекла телевизора.
Из последних наших работ – проектирование и строительство крупнейшей в стране мультисистемной головной станции МТС, за которую мы получили "Большую цифру" как проект года. Запуск первой в России виртуальной сетевой системы управления головной станции в СТС. Насколько мне известно, только наше решение для внутреннего телевидения стадионов ЧМ-2018 полностью удовлетворяло всем требованиям ФИФА и было принято без замечаний.
Я. Бельская: Тем не менее, именно "Телко" строила много сетей, и "под ключ" в том числе.
Г. Авдеев: Да, причем от поселковых и объектовых до городских и региональных. Но, к нашему сожалению, этап массового строительства новых сетей завершился. Недавно мы сдали заказчику приемный телепорт, головную станцию и сеть IPTV-вещания детской морозовской больницы.
Я. Бельская: Но вы поддерживаете те сети, которые были построены?
Г. Авдеев: Нет, практически все сети поддерживаются силами операторов, и это естественно. К тому же, если сеть хорошо сделана, она не требует поддержки, работает себе и работает, пока не потребуется перейти на новые технологии или расширить перечень услуг.
Я. Бельская: Но все-таки есть старение материалов, изнашивание кабеля…
Г. Авдеев: Это уже модернизация. А когда строят сети, требуется огромное количество кабеля, комплектующих, линейных и магистральных усилителей, сплиттеров, хомутов, крепежа и всего остального. Наконец, сердце – головная станция. Потом, когда кабель довели до домов и квартир нужно абонентское оборудование, приемники, антенны, сплиттеры, Wi-Fi роутеры, розетки и т.п
Все это хозяйство устаревает, изнашивается, повреждается, похищается. Рынок постоянно требует нового оборудования и комплектующих.
Свои головные станции и сети строят большие отели, больницы, крупные компании и банки.
Я. Бельская: Это серьезные компании, но я своими глазами видела небольших операторов, у которых была совсем "дичь": они из эфира брали сигнал, заводили 20-25 каналов и продавали. Видела головные станции в курятнике и гараже. Но сейчас этап активного строительства сетей пройден, сколько сейчас, например, головных станций продается в месяц?
Г. Авдеев: Новые головные станции практически не строятся, сейчас идет борьба за абонентов. Сети сливаются, расширяются. Регулярно преподносит сюрпризы власть: СОРМ, закон Яровой, системы контрольной записи, закрытия, маршрутизации, блокировки сайтов и так далее.
Я. Бельская: Вы должны быть благодарны им, они вам "помогают", обязывая операторов покупать все новое оборудование.
Г. Авдеев: Нет, на этой поляне мы не работаем, и не хочется этого касаться.
Я. Бельская: На последней CSTB у меня сложилось ощущение по разговорам с вендорами и операторами, что эта выставка была какая-то невероятно бодрая, живая. На ваш взгляд, что вдохнуло в нее жизнь?
Г. Авдеев: Дело в том, что в последние годы отрасль активно реструктурировалась: крупные федеральные операторы скупали мелких регионалов оптом и в розницу, с рынка ушел целый ряд системных интеграторов, у поставщиков оборудования непрерывная череда слияний и поглощений.
Таким образом, отрасль и рынок реструктурировались за последние 2-3 года, и пришла в какое-то новое состояние, причем не сильно стабильное, как мне кажется, и в этом состоянии появляются новые потребности, тем более что была продолжительная пауза в закупках. А проблемы накапливались: что-то вышло из строя, где-то нужно добавить оборудования, подключить новые телеканалы, "каблировать" новый микрорайон, и сейчас понемножку рынок зашевелился. Это, конечно, не те проекты, как были раньше, но все-таки.
Тем не менее, буду рад быть неправым, но отрасль, если не деградирует, то стагнирует уж точно. Раньше каждый нормальный оператор покупал Ericsson, Harmonic, AppearTV и т.п., а теперь даже у федеральных операторов стоят Suma Vision, Vektor и подобное [более бюджетное] оборудование. Да и санкции не прибавляют задора и оптимизма.
Я. Бельская: Как изменились запросы операторов? Раньше это было качество и устойчивость сигнала, и так далее, какие-то классические требования. Ведь запросы тоже трансформировались – не только же самое дешевое покупают? Появились у операторов какие-то новые требования?
Г. Авдеев: Скорее наоборот, требования ко всему, что не вызовет оттока абонентов упростились, цена – стала решающим фактором.
Я. Бельская: Какие точки в развитии отрасли Вы считаете знаковыми, когда она получала рывок, новый импульс в развитии?
Г. Авдеев: Во-первых, переход на эфирное цифровое вещание – это была революция. Этот переход продолжается, но сейчас это уже не революция, а эволюция. Во-вторых, передача видео по мобильным и неуправляемым сетям (интернету), это тоже важнейший переломный момент. Переход сначала к IPTV, а теперь к ОТТ – это тоже скачок. Остальное, на мой взгляд, эволюция.
Я. Бельская: А может ли 4К стать таким рывком для отрасли, как некоторые считают?
Г. Авдеев: Ну, большинству людей от 4К ни холодно, ни жарко.
В позапрошлом году прошла конференция "Телеспутника" по HD 4К, там был интересный доклад: в каком по площади жилье проживают граждане России и какие, исходя из этого, они могут позволить себе телевизоры. Так вот, больше 50 дюймов практически некому покупать в масштабах страны. А на экране с диагональю до 50 дюймов HDR видно, Dolby слышно, а 4K не видно.
Я. Бельская: И тем не менее, производители делают 4К телевизоры даже с меньшей диагональю.
Г. Авдеев: Ну, это классическая история эпохи потребления, производители формируют в умах потребителей потребности в новых товарах, взамен старых, исправно удовлетворяющих их реальные потребности. Но реально, если ты сядешь на диване и включишь 4К, то разницы не увидишь. Более того, на экране до 30” с дивана трудно увидеть разницу между HD и очень качественным SD. Улучшение от HDR увидишь, от HFR - увидишь, хороший звук - услышишь, даже глубокий черный от новых матриц прочувствуешь, а 4К вряд ли. Если поставить рядом два телевизора – HD HDR и 4К, то у первого картинка вам больше понравится.
Я. Бельская: Тогда вторая часть вопроса: в какие моменты, по-вашему, отрасль поворачивала не туда? Скажем, с 3D все понятно, это был такой "заход в сторону". Но какие еще ошибки совершала отрасль?
Г. Авдеев: Причем с 3D все было ясно сразу, после первого просмотра фильма целиком в очках. Поторопились с развертыванием DVB-T, но быстро скорректировали программу.
У сотовиков в 2005-2007 годах были проекты строительства DVB-H сетей. В Москве построили две системы, одну ISPA-SAT для SMM, другую – "Доминанта" для "Вымпелкома". В продаже даже появились гибридные GSM/DVB-H телефоны. Но бурное развитие сетей DVB-T/T2 и 3G/4G технологий даже не дали DVB-H сетям толком развернуться . Как с аэростатами.
После этого начались фантомные проекты типа DVB-SH французского Alcatel-Lucent. DVB-SH это гибрид мобильного спутникового и эфирного ТВ. То есть, в в городе работает DVB-H, а вне зоны покрытия вышек – DVB-S. Французы с американцами запустили специальный спутник и развернули тестовую зону в США. Вместе с зам министра связи я летал на демонстрацию и тестирование. Американцы возили нас на оборудованном приемниками джипе по Неваде, однако не позволили мне провести некоторые простенькие эксперименты по вопросам, которые у меня зародились. Это только усугубило и без того присутствовавший у всех скепсис. Решили подождать, посмотреть. Проект тихо умер.
Сегодняшняя драма отрасли – это противостояние "кабельные операторы VS "большая четверка и примкнувшие» к ним в борьбе за абонента. Понятно, что кабельные операторы не могут предоставить комплексные пакеты услуг, а только телевидение и интернет уже недостаточно для удержания абонента. В этой борьбе всех со всеми, когда набор программ у всех приблизительно одинаков, гиганты связи делают все более интересные комплексные предложения для семьи по очень низким ценам.
Но тем не менее, конкуренция технологий доставки тоже продолжается. Я сам только что, несмотря на комплексный пакет услуг от одного оператора, для второго телевизора на кухне выбрал услугу цифрового кабельного ТВ. Вообще тех случаях, где требуется только телевидение (Hospitality), на мой взгляд, старый добрый DVB-C по-прежнему "рулит".
Спутниковые операторы в этой битве пока не участвуют, поскольку у нас еще достаточно мест, где им нет альтернативы. Плюс дачи.
Торговый зал "Телко Групп"
Вот что меня поражает в нашей отрасли в последнее время.
Понятно, что времена изменились, все экономят, но, глядя на наших операторов и особенно на телерадиокомпании, я, мягко выражаясь, удивляюсь, как экономят на телекоме. Даже смешно, – телекомпании готовы платить миллионы за сомнительный контент, каким-нибудь "поющим трусам" или орущим теткам, но при этом экономят на элементарных вещах, необходимых для поддержания в порядке технической инфраструктуры и бесперебойного вещания. Даже вполне успешные медиахолдинги и телекомпании! Я вижу, как технические директоры бьются за каждую копейку на самое необходимое, техника работает буквально "на честном слове", вынуждены применять порой просто пионерские и "самоделкинские" технические решения.
Падает уровень системных и комплексных решений. Иногда в дорогих проектах с хорошей техникой глаза режут решения, например, по компоновке и питанию, продиктованные то ли копеечной экономией, то ли непрофессионализмом в основах электроники и системотехники. Несмотря на ограниченный бюджет, уровень инженерных решений у региональных операторов порой выше, чем у федеральных медиахолдингов.
То есть, за контент – многие миллионы, а на обеспечение бесперебойного качественного вещания жалко несколько тысяч. Необъяснимой, но повсеместной стала экономия на круглосуточном автоматизированном мониторинге собственного вещания. Сталкивался с примерами, когда у федеральных вещателей и операторов отваливался канал, и они об этом даже не знали! Стало обычным и повсеместным, когда из-за старых блоков питания и экономии на распределителях питания, сетевых фильтрах, ИБП (то есть, на ерунде, по меркам головных станций) при переключениях питания вылетают по несколько приборов и отваливаются несколько каналов! И, естественно, при этом уже нет необходимого для восстановления количества резервного оборудования.
Какой смысл внедрять новые технологии, стараться красиво снимать, приглашать в эфир звезд, если потом абы-как с невысокой надежностью, кое-как доносишь картинку до телезрителя? А порой даже не знаешь, доносишь ли..
В деле обеспечения бесперебойного вещания и мониторинга на фоне остальных могу выделить только операторов спутникового вещания.
Я. Бельская: Вы сейчас говорите о телеканалах или о телеоператорах?
Г. Авдеев: О телеканалах. С операторами понятно: у них нет миллиардных бюджетов, они живут, как живется, их упрекать трудно. Операторы – это универсалы, кудесники, которые за копейки умудряются придумывать оригинальные технические решения, устранять проблемы, обеспечивать каким-то чудом бесперебойное вещание.
Я. Бельская: Госрегулирование, которое существует в телекоме и продолжает развиваться, чиновники продолжают придумывать, что бы еще нам запретить и что бы еще отрегулировать. Что, на ваш взгляд, действительно нуждается в регулировании, а что нужно прекратить регулировать, оно должно регулироваться рынком?
Г. Авдеев: Считаю, что у нас в телекоме вообще ничего не надо регулировать, потому что система сертификации, я имею в виду и EAC, и ИСО, и ССС, и СРО, и все остальное – утратило смысл, это просто система завуалированных налогов и фильтров для вхождения в рынок. Должна работать репутация участника рынка высокотехнологичного профессионального оборудования: производителя, интегратора, поставщика. У нас достаточно профессиональные потребители, они фильтруют лучше и жестче любых сертификаций. Обманувший или просчитавшийся рано или поздно просто уйдет с рынка. У потребителя другие ориентиры и критерии. Вот кто-нибудь реально смотрит на все эти значки и листочки EAC, ИСО, СРО?
Я. Бельская: К сожалению, у нас репутация как бизнес-составляющая в принципе на рынке работает плохо…
Г. Авдеев: Моральная репутация у нас плохо работает, а техническая – хорошо: никто ведь не хочет ставить себе оборудование, которое не будет потом работать. Технари общаются между собой: это работает, это плохо работает, с этим мучаемся, это не совместимо и так далее.
Я. Бельская: Еще в интервью на CSTB вы интересно рассказывали об импортозамещении. У нас есть свои собственные Кулибины и прочие интересные люди, но есть большое количество компаний, которые производят оборудование, собирая в кучу китайские платы. Могли бы вы назвать самые интересные российские компании-производители оборудования высокого уровня, на которое стоит переключаться.
Г. Авдеев: Могу перечислить некоторых наших разработчиков и производителей телеком оборудования, которые достойно представляют Россию на мировых рынках: "Элекард", "Профитт", LES, СофтЛаб-НСК, StrimLabs, TeleTOR, RDP.RU, NetUP. Болею за них, желаю дальнейших успехов в этом нелегком деле.
Мы тоже стараемся: сформулировали задачу – что нужно рынку, довели до коммерческой кондиции и выпустили на рынок линейку спутниковых приемников, QAM-модуляторов, мультиплексоров, дескремблеров под своим брендом RTM®. Все производство в России. Этими приемниками мы заменили несколько тысяч импортных приемников в РТРС. Наш приемник в условиях городских и промышленных помех оказался лучше лучших. Наши IP-QAM модуляторы с хорошими характеристиками, без избыточного функционала, отлично справляются с той задачей, для которой созданы (мы еще по возможности адаптируем их под заказчика). Ростелеком устанавливает их на юге России.
Я. Бельская: Спасибо!
- Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии
